|
 |
|
Существует в отечественном профдвижении одна закономерность. Впрочем, ничего специфически отечественного в этом явлении нет, распространено оно во всем мире, где меньше, где больше. Суть его в том, что после каждой удачной, ну или просто излишне активной акции того или иного профсоюза вдруг выясняется, что к этому самому профсоюзу целый набор претензий имеют налоговые органы, прокуратура, милиция, региональные власти. Так, например, налоговая инспекция начинает проверку деятельностью профсоюза завода «Форд» во Всеволожске аккурат после прошедшей масштабной забастовки зимой текущего года. Решение о проверке было вынесено еще в апреле, а на днях дело принял к рассмотрению арбитражный суд. Интересно, что помимо прочих документов, налоговикам потребовался полный список членов профсоюза. Когда уже в суде был задан вопрос «Зачем?», юридический представитель налоговой службы без обиняков заявил, что ответить не может.
Другой пример. В июне профсоюз авиационных диспетчеров Ростовской области провел акцию протеста с требованием повышения заработной платы. Через несколько дней транспортная прокуратура и ОВД аэропорта Ростова-на-Дону начинают проверку профсоюза. Неожиданно обнаруживается, что тот использует контрафактные компьютерные программы. Против главы профсоюза Юрия Батагова возбуждается уголовное дело.
Еще пример. В июле на алмазном предприятии «АЛРОСА» создается новый независимый профсоюз «Профсвобода». Начинаются акции протеста, в том числе голодовки. Появляются первые результаты. Под давлением профактивистов прокуратура вынуждена признать, что администрация компании не соблюдает ряд требований Трудового кодекса. В частности, по вопросу отсутствия оплаты за сверхурочную работу. Факты налицо, их не оспоришь. Но тут у лидера профсоюза Валентина Урусова вдруг находят наркотики. 13 сентября его арестовывают.
Подобное происходит повсеместно – в Москве и Сургуте, Череповце и Свердловске, Перми и Таганроге, Воронеже и Петербурге. Это обычная практика. Как только профсоюз добивается хоть бы минимального успеха или просто вменяемо заявляет о себе, выясняется, что это вовсе и не профсоюз, а сборище злостных нарушителей закона, прогульщиков, хулиганов, компьютерных пиратов и торговцев наркотиками.
Нам могут сказать – а чего здесь собственно нового? В любом споре «хозяйствующих субъектов» кто-то привлекает «крышу» и оппонент сразу становится неплательщиком налогов, а то и сразу заключенным СИЗО. Возразим – у профсоюза «крыши» нет. И не может быть по определению. Более того, представители этих самых разнообразных «хозяйствующих субъектов», с упоением делящие заводы и фабрики, забрасывающие друг друга судебными исками и ведущие ожесточенную информационную войну, проявляют просто сказочное единомыслие, когда дело касается споров с работниками. Это ведь не шутки: после проведенной тем же профсоюзом «Форда» забастовки, компания недополучила около 100 миллионов долларов выручки. И лишь после этого была вынуждена повысить работникам завода зарплату. Таким образом, активное профдвижение представляет угрозу для всего круга работодателей. Сегодня забастовка на заводе конкурента, завтра на твоем – нужно единство. Страшный сон бизнес-элиты: то, что было на «Форде» повторится на «ГАЗе», «Норникиле», «Северстале».
Если же перевести вопрос в плоскость политики, то получится следующее. Члены РСПП, ТПП, банковских ассоциаций могут ругаться между собой сколько угодно. Настоящее идеологическое противоречие закладывается по линии работник – работодатель. Вот здесь и начинается собственно политика. Настоящая политика. Пересмотр искомой хозяйственной стратегии. Хотелось бы, чтобы сегодняшние профсоюзные лидеры России это поняли, а то ведь от некоторых из них до сих пор можно услышать заявления о том, что «профсоюзы вне политики».
|
