19 мая Институт глобализации и социальных движений (ИГСО) собрал журналистов, для того, чтобы рассказать о результатах мониторинга протестных настроений, трудовых отношений и социальных проблем.

Мониторинг проводится с июня 2009 года при поддержке Национального благотворительного фонда. По мнению экспертов, социальная напряженность растет, социальные проблемы накапливаются, а их пытаются решить временными вливаниями денег и коммерциализацией, когда так необходим системный подход, ориентирован на социальные задачи.

Директор ИГСО Борис Кагарлицкий начал с рассказа об общей динамике изменений. Общая динамика примерно понятна всем: и тем, кто принимает решения, и тем, кто им подчиняется. Ситуация сложна и продолжает ухудшаться. Но что делать с этой ситуацией никто не понимает. Поэтому в разные сферы происходят просто вливания денег, но эти траты совершенно неэффективны.

Но по словам Кагарлицкого, власть пытается бороться не с причинами, а с проявлениями этой неэффективности. Управленцы желают находить универсальные решения, вместо того, чтобы решать конкретные проблемы, в которых может обнаружиться причина неудачи всех мер и даже не пытается «идентифицировать болевые точки и узкие места».

Анна Очкина, заместитель директора ИГСО начала своё выступление, с объяснения причин, по которым финансовые вливания делают социальную ситуацию ещё хуже. Одним из примеров является ситуация с трудовыми отношениями, которые сегодня пытаются реформировать. Так, вступивший в силу в январе этого года новый порядок выплат по больничным листам вынудил многих россиян отказаться от бюллетеней и ходить на работу больными, чтобы не потерять в оплате труда. Это следует из результатов опроса, который провел Исследовательский центр портала Superjob.ru среди 3000 работающих россиян из всех регионов страны. Согласно опросу, каждый третий имеющий работу россиянин (29%), взяв больничный, все равно ходил на работу. Похожая ситуация вызывает протесты других групп, например, беременных женщин, получателей социальных пособий и так далее.

Самые серьёзные нарушения сегодня наблюдаются в сфере безопасности труда. После трагедии в Распадской был всплеск внимания к этой теме, на попытку изменить ситуацию были потрачены значительные суммы, но по-прежнему не появилось возможности контролировать все изменения. По словам Анны Очкиной, это даёт широкие возможности для проведения «итальянских забастовок»" и увеличивает производственные риски в разных сферах.

То же отсутствие контроля и системного понимания ситуации влияет на безработицу. По данным статистики служб занятости, например, в Пензенской области безработица составляет 1,19%, это меньше допустимого уровня в три раза. Такая же картина наблюдается и в других регионах. Высокая безработица только на Северном Кавказе. Но благополучные данные, которые сообщает Росстат, не совпадают с информацией, которую представляются в сравнении с показателями, предоставляемыми Международной организацией труда. Согласно исследованиям МОТ, цифры больше как минимум в 3,5 раза. Но даже по статистике МОТ не считаются те, у кого доход ниже прожиточного минимума. Между тем, эти люди также фактически оказываются без работы, которая предоставляет хотя бы минимальный доход. Не учитываются те, кто занят в «неформальной экономике». С другой стороны, не включены в статистику те, кто получает доход с подсобного хозяйства. Состоя формально на учёте в службе занятности, они получают доход со своих участков, продуктов животноводства и так далее. Поэтому та борьба, за которую отчитываются официальные структуры, оказывается отличной от реального положения вещей, и многие усилия по борьбе с безработицей тратятся впустую.

Почти не уделяется сегодня внимания проблеме низкого уровня зарплат и их регулярной задержке. Между тем, средняя зарплата упала на 25%, при условии, что уровень оплаты труда по стране и так достаточно низкий. Если в бюджетной сфере уровень повысился на 6%, это едва ли можно считать достижением, поскольку такая индексация даже не превысила инфляцию. Уровень зарплат не адекватен двум базовым вещам: тяжести труда и объективным потребностям работника, необходимым для профессионального роста.

Долги по зарплате отличаются в разных регионах, поскольку зависят не от федерального центра, а от предприятий. Самый большой должник - Приволжский федеральный округ, Нижегородская область в частности. При этом работники не выходят на протестные акции, но недовольство сложившейся системой вещей продолжает расти.

Протестное поле очень хаотично и непохоже на аналогичную ситуацию в других странах. Основная часть протестующих в России - это пенсионеры и женщины, набирает силу движение родителей. Самый «буйный» из округов - Северозападный. Большую активность эксперты наблюдали в Санкт-Петербурге. Во многом она была связана с градозащитными движениями. В ЦФО Москва даёт очень большой процент, в основном за счёт политических выступлений. Причины региональных возмущений больше связаны с социальными вопросами: нехваткой мест в детских садах, отменой льгот. Формы протеста - от перегораживания трасс и попыток занять здание администрации до голодовок. Ещё одно тема, на которой активно спекулируют политические движения оппозиционного толка - тема образования. При этом не все социальные протесты отражаются в статистике, зачастую они не попадают туда из-за недостатков оформления в качестве протестных мероприятий. Если протесты, связанные с условиями труда заканчиваются сразу же, как только работодатели выполняют минимальные условия, то более общие проблемы продолжают вызывать недовольство. Это вопросы недостатка детских садов, экологические проблемы (наиболее активные протесты на эту тему проходят в Самаре), система образования и здравоохранения.

По словам экспертов, было бы более эффективно не поддержание, а прекращение работы наиболее проблемных отраслей. Продолжение реформирования системы образования и здравоохранения приводит не только к легализации платного статуса этих услуг, но и к тому, что через некоторое время мы, возможно, будем пользоваться псевдо-услугами, которые не будут обеспечивать необходимого качества.

Говоря о системном решении проблем, специалисты ИГСО отметили, что система социального обеспечения, трудового законодательства и связанные с ними структуры изменились за последние 20 лет, то есть мы существует в условиях новой системы, которая в сочетании с остатками советских условий постоянно заставляет людей обнаруживать противоречия в различных сферах. Эти проблемы временно решаются вливаниями тех или иных сумм, вместо того, чтобы перейти к какой-то новой системе, исходя из социальных задач, а не задач коммерциализации. Иначе руководство страны, вместо того, чтобы решать одну проблему, будет обречено на то, чтобы в «ручном» режиме решать растущее множество мелких, а недовольство будет расти, угрожая перейти из социального в политическое.